Зимние праздники в доме Сипайловых.

14.01.11 13:40 | Автор: Administrator |

 

 ЗИМНИЕ       ПРАЗДНИКИ        В        ДОМЕ    СИПАЙЛОВЫХ

 

Начался рождественский пост... Не столь строгий, как Великий, да и немного  покороче его.

Последний двунадесятый праздник 2010 года (по  светскому календарю)4 декабря  — Введение Пресвятой Богородицы в храм…. «В ЦЕРКВИ  БОЖИИ ЯСНО     ДЕВАЯ        ЯВЛЯЕТСЯ  И         ХРИСТА             ВСЕМ БЛАГОВЕСТВУЕТ». Снова и снова трогает  рассказ о трехлетней малышке, храбро карабкающейся по действительно высоким  ступеням  (видели  по телевизору эти недавно раскопанные  ступени того Иерусалимского храма)… Недоумение самого первосвященика: что заставило его ввести этого ребенка  во Святая Святых?.. В эту ночь на утрени впервые прозвучало  «Христос  раждается». Теперь этот рождественский тропарь    будут петь на каждой утрени – до самого Великого Праздника…

Вот уже и 19 декабря –«НИКОЛА-ЗИМНИЙ».

…Нынче по-настоящему зимний. Николай Чудотворец, Никола-Святитель  — постине самый любимый святой у русского народа. И в наших краях, и в нашем доме – тоже.

Как-то мы сосчитали  иконы Николая  Чудотворца в нашем храме (в основном помещении).  Их оказало 12, в том числе  — две с Житием.  Это не считая десятка медных литых, одна из которых-большая, старинная,  недавно пожертвованная.  В нынешних староверских семьях часто единственная икона —  это образ  Святителя Николы…

…И в наших местах ходили рассказы о том, как малым детям или подростку вдруг  встречался ласковый незнакомый старичок (ведь всех «своих» лет 70 назад здешние люди знали в лицо!). Встретила его однажды и наша мать, тогда (в нач. 20-х годов ХХ века) еще подросток. Рано утром она спешила читать Псалтирь по вчера умершему человеку. На повороте пустынной улиы, с двух сторон огражденной глухими двухметровыми заборами. у  молодого дубка, вдруг появился перед  ней худенький старичок. «Куда спешишь, девочка?» — «К Соловьевым, дедушка!  Читать по Григорию, он вчера помер!» Он улыбнулся: «Беги, беги с Богом, дочушка!»… Заворачивая за угол, Аннушка оглянулась – старичка не было видно, а ведь только что был!… Она долго потом вспоминала эту встречу. Вглядывалась в лица встреченных малознакомых стариков – всё не то. Наконец, как-то рассказала отцу, будущему наставнику общины.  Он внимательно выслушал дочку, заглянул ей в глаза и медленно сказал: «Может, это тебя Никола — угодник благословил… Рассказывают, бывает так — встречается такой вот старичок..»

В нашей сегодняшней семье хранятся два его образа, перед  которыми  возносится молитва «скорому помощнику и теплому заступнику». по разным поводам, но особенно часто — за «плавающих и  путьшествующих» …

…НЕДЕЛЯ ЗА НЕДЕЛЕЙ ПРОХОДИТ  и этот пост. За стенами  наших русских домов и квартир, в иноязычном и инославном  мире  во всю шумит, искрится. играет красками ожидание Западного Рождества , которое латыши называют Ziemas svetki – т. е. Зимние праздники. 

…После распада СССР и возвращения независимости  множество людей, как русских так и  коренного населения Латвии,  бросилось искать веру –  веру своих предков или вообще какую более понятную.  Но одновременно со свободой  религиозной хлынула и свобода коммерции.  Если в советские годы западный Рождественский гимн «Тихая ночь. Святая ночь» в дни праздника вполголоса исполнялась  чуть не в каждой семье и детьми заучивалась «с голоса»,  то в начале 90-ых годов эта мелодия зазвучала  всюду — в магазинах, на транспорте, на рынках особенно – и это за месяц и даже еще  ранее Рождества!  Торговля тогда для нас непривычно  — быстро и навязчиво- заполонила всё яркой мишурой… После короткого периода почти детской радости и удивления  — (это после десятков лет недостатков и запретов на все чисто-рождественское! )  люди, действительно верующие, стали понимать весь вред  такой профанации светлого и тихого праздника. Как праздничный наряд, одетый задолго до торжества, затирается и изнашивается. так  исчезало само сосредоточение на ожидании  самого главного Праздника западной ветви христианства с его гимнами, радостями и атрибутами… Уже через пару лет с высоких епископских кафедр зазвучали  возражения и даже протесты… Теперь  «Тихую ночь»  загодя уже не услышишь на рынках, а вся остальная коммерческая торгово-рекламная кутерьма  продолжается. В последние годы усилилось и   возрождение древних  латышских   языческих традиций проведения дней Зимнего Солнцеворота. Все это уводит людей  далеко от сути События, положившего началу Новой эры. И дети уже с детских садов привыкают к  т а к о й  форме праздника. Шумно, весело, красочно. Елки, подарки, подарки… песенки, среди которых как-то поблекла «Тихая ночь». Конечно, им объясняют про  Деву Марию и Христа. Но. боюсь, все это пропадает в общем гаме.

— А к чему все это – не по теме?- вправе спросить уважаемый читатель.

— Спешим пояснить. В теперь уже довольно далекие атеистические времена верующие всех конфессий находились примерно в одинаковом положении: в детсадах, школах,  в трудовых коллективах шумно праздновали общий Новый год, а в Рождество каждый тихо сидел по домам или (если мог и хотел) посещал свой храм…В то  время зажженная не вовремя елка в квартире могла обернуться неприятностями.  И все же, гуляя зимними предновогодними вечерами по улицам, мы могли заметить  сквозь шторы там и тут горящие  елочные огоньки…

Наша русская рождественская елка тогда  внешне могла выглядеть как затянувшееся продолжение новогодней.  К тому же школьники  еще были дома — каникулы продолжались с 28-29 декабря по 10 января…        Ныне в Латвии — при всей свободе вероисповеданий и уважении ко всем традиционным конфессиям —  государственными праздниками и выходными оказывается только западное Рождество (3 дня). А  для русских верующих (и староверов в том числе) праздники опять-таки  получаются под спудом. Работающим надо ловчить, заменяться. А детям – пропускать учебу (если школа не отработала перед  каникулами день  «за Рождество»). ..И в  государственных детсадах и в школах все «ёлки» должны быть проведены до 24 декабря.  Дети. молодёжь.  да и часть 30-40 летних уже до наступления нашего Рождества  напраздновались  досыта. На еще какие-то празднования у кого-то не осталось даже эмоций.  Елки в домах.  поставленные если не к 24 декабря, то к Новому году, уже осыпаются…наряды обновлены, подарки распакованы..

Перед староверами – снова, как и много лет назад возникла задача: устоять и сохранить себя, свой праздник и –главное — молодых в русле нашего жизненного уклада, наших традиий, в том числе и нашего Рождества Христова.

ПРЕДПРАЗДНЕСТВО.

Последнее воскресенье перед Рождеством…Молебен заканчивается задостойником «Не сумнися о мне, Мати…»  В нем еще  не Рожденный успокаивает Мать…Так перед Воскресением еще не Воскресший, только снятый с Креста,  будет  мысленно утешать : «Не рыдай о Мне, Мати…»   Это богослужение уже настраивает на предпразднество.  Однако до праздника нужно много успеть.

Дома- последняя уборка, заготовки продуктов. У кого есть, топят баньку, нередко зовут туда  «своих». После бани – последняя простирка – негоже оставлять  на праздник  нестиранное белье. Все это полагается сделать до сочельника  — 6 января.

В  еще не столь далекие времена, когда у нас ощущалась почти постоянная нехватка продуктов  в торговле, и было еще «в силе» поколение  ровесников ХХ века, не боявшихся никакой работы, почти в каждом доме  на селе и во многих небольших городах Латгалии  держали  хотя бы одного «боровка» к Рождеству. Его и «уговаривали» в эти зимние дни. Делились с родней (если у тех не было), иногда в некоторых случаях было принято также одаривать  семью наставника и обязательно – что-то разносили «бедным»… Сама по себе разделка и обработка  «боровка» требовала немалого труда, навыков и времени. Ведь в давней народной практике отходов  в этом процессе было …не более 2-3 %. Все надо было прибрать: шпек и «прямое» мясо, и отдельно выдерное сало (на перетопленом будут жарить и печь многие месяцы); сердце, печень, почки – всему найдется свое применение. Вычищенные и вымытые (это зимой-то на холоду!) кишки пойдут на  традиционные домашние колбаски. (Кровяную колбасу у нас делали редко,  это у латышей — любимое зимнее блюдо). Головка и ножки уходили на 2-3 холодца… Если «свежинкой» не удавалось все съесть и раздать, то с подходом тепла мясо слегка присаливалось и потреблялось  до Великого Поста.

В те же «времена полупустых магазинов»   дома  к Рождеству обязательно пекли  печенья. С довоенных времен помню, как  священнодействовали у нас с ванильным песочным тестом, пропуская его через «машинку». Судя по всему, это  дело было сравнительно новым: заправляла всем этим «действом» молодая невестка. А старая хозяйка –бабушка – приглядывалась и посмеивалась над тем, как ее сыны 35 и 40 лет  увлеченно перетирают деревянной ложкой по два фунтовых куска масла с сахаром, потом помогают невестке  домешивать крутое тесто… К тому времени уже протоплена русская печь – на особом, легком режиме (не для хлеба). Вот тут уже было трудно точно угадать  нужную температуру. Если казалось «за жарко», — вычищенную печь  немного «кропили» свежим мокрым сосновым помелом. Потом ставили на пробу один противень (так у нас называли  большие «листы» для выпечки – в  нынешние газовые духовки они не входят). Через минут 20 с волнением открывали тяжёлую заслонку – не сгорели ли? Случалось доставать едва ли не одни угольки. Тогда печь опять «студили». Серьёзные, наработавшиеся  во дворе и, бывало, — в лесу, мужчины по–детски следили за выходящими из машинки ленточками разных узоров. Они помогали бережно укладывать их на смазанные противни. Иногда узкие полоски завивали в колечки и крендельки – такие повесят  на елку. Если печка все же казалась горячей, печенье накрывали   пергаментной бумагой, побрызгав на нее водой… В печь одновременно входило  4  «листа»… В итоге получалась большая гора вкусного  печенья, которое и через месяц не меняло вкуса – на чистом  масле-то, не на каком-то маргарине!

Где-то перед самой войной у нас стали печь и заимствованные у немцев и латышей пипаркукас (темные печенья на патоке, с добавлением перца и иных пряностей). Для них были приобретены особые жестяные формочки –сердечки, полумесяцы, звездочки и т.д. Кажется,  тогда их пекли только в духовке..

Теперь, в первом десятилетии  ХХI века,  мы по-прежнему пытаемся   сохранить хотя бы кое-что из прежних кулинарных традиций:  3-4 блюда из свинины, два сорта домашнего печенья (конечно, не в прежних объемах!). Хотя все это  в том или похожем варианте можно купить.  Но  домашний пирог со свежей капустой  и булочки со сладким маком не купишь. .. Ведь мак с вечера замачивался на горячем молоке. Утром молоко сцеживалось, а рабухший мак дважды перемалывался в мясорубке. Молотье сластили, разбавляли сливочным маслом. И только в таком виде начиняли рожочки и прочие пампушки. Ну разве такое купишь!

Что-то я все о съестном, да телесном…

За домашними хлопотами  в  голове то и дело всплывает год не слышанное пение христославов…Не нынешнее – часто слишком громкое и торопливое – а негромкое, степенное, почти величавое: »Таинство странно вижу и преславно…»

И конечно, Ёлка. Почти 80 лет назад, когда наши родители задумали поставить для своего первого ребенка ёлочку, дед воспротивился:  «Не было этого и не будет у нас в дому,  ельницкое  это!»(т.е. языческое). Однако домашие его уговорили… И с тех пор  каждое Рождество у нас стоит –красуется это вечнозелеое древо  почти до потолка.

Но пришел ХХI век. И вновь потеснил традицию. Выросшие правнуки того Деда работают далеко в больших городах, и выходные у них – не  на наше Рождество. Им редко удается  увидеть Свою елку с её с детства знакомыми игрушками, собраться под ней в теплом кругу…  Хотя она даже из-за границы  притягивает  к себе… Не сразу и не без душевной боли нынешнее старшее поколение в семье 10 лет назад решило ставить елку к Новому году. Правда, на ней не бывает чисто рождественских игрушек: Вифлиемской звезды  и ангелочков. Они воссядут на ель только 6 января.

Наверное, многие  наши читатели пережила то же самое. И пусть простят нас те, кто сумел этого избежать, для кого светский Новый год – это просто свободный от службы день, притом чисто постный. Когда-то и мы, тогда работавшие, использовали  этот выходной для зимней домашней уборки…

Итак, хозяйские дела закончены в Сочельник к обеду. В доме вкусно пахнет – запеченым окороком, свежим холодцом, булочками. Но Хозяйка потчует только постным — овсяной «пустой» кашей, вареной картошкой с постным маслом и компотом из  домашних сухофруктов.  Особых блюд Сочельника у нас специально не готовили…Испытать себя, удержаться от того, чтобы отщипнуть  какой-то вкусный кусочек – так сказать, — дело чести, особенно для молодых. Но вот все убрано, все готово, даже большие праздничные платы женщин наглажены. Можно пару часов отдохнуть перед всенощной службой… Можно еще позвонить кому -то, поздравить с наступающим…

… Какая нынче снежная зима! Под белыми шапками не узнать знакомые крыши, заборы, кусты. Деревья того гляди сломаются под грузом льда и снега…К вечеру мороз крепчает.. Вот и первые звезды. Собираемся в храм. Последние поклоны перед прадедовскими иконами. Прощаемся друг с другом.

По хрустящим снегом тропинкам-тротуарам  направляемся в свой старый молитвенный дом. Сугробы такие, что приезжим издалека не найти места для стоянки машины. Некоторые дальние — сельские люди — уже пришли-приехали загодя и в ожидании службы тихо беседуют, обмениваясь  новостями. Полумрак, ожидание…потрескивают огоньки первых зажженых свещей перед образами.

Думаю: сколько наших маленьких храмов в селах стоят сейчас тёмными, занесенными снегами? Может, хотя бы завтра в них состоится служба, если старушки – причетницы доберутся через такие снега?

Входит наставник, занимает свое место. Встаем. Начинается  вечерня.

…Давно закомые слова песнопений год за годом осмысливаются если не заново, то как-то иначе. От души советую читателям в следующем году (если Бог приведет) побывать на Рождественской  вечерне и вслушаться.

— «Что Те(бе) принесем, Христе, егда явишися на  земли?» в  вопрошает древний песнопевец. Вслушайтесь. если придется, — в эти  прекрасные словосочетания (не цитирую, пересказываю, что принесено было Младенцу): Ангелы – пение, небеса – Звезду, земля — вертеп, пустыня – ясли, пастыри – чудо, волхвы –дары .   «Мы же, людие, — Матерь –Деву»…

А вот и объяснение смысла даров волхвов: Злато – как царю веков, Ладан —  как Богу всех, Смирну (знаменитые благовония) – как « тридневно воскресшему мертвецу»…

…Тем временем храм все более наполняется народом. За стенами его – вьюга, небольшой мороз, здесь же почти жарко, светло от более сотни свещей. И еще- от многих десятков лиц, освещенных ожиданием. Чего? – Чуда? Праздника? Облегчения?…Женские и мужские (их сегодня тоже немало), юношеские и девичьи (слава Богу!), детские – уже уставшие за два часа …привычно терпеливые пожилые (стариков  меньше обычного – уж очень трудная сегодня дорога к храму).. В отличие от прежних лет, меньше сельских староверов. Нет знакомых даже с окраин  нашего городка  и ближних хуторов… Вообще, много малознакомых людей, что стали чаще приходить в нашу моленную. Вот молодая женщина  с дочкой  лет шести-семи. Обе красивые, по-староверски нарядные. Вот мать с двумя сыновьями лет 8-10. Оба в белых сорочках и черных жилеточках. Нарядно, торжественно, но как-то не по нашему. А вот шустрые парнишки – второклассник и четвероклассник в темных русских рубашках с нарядной окантовкой. Они здесь уже во всем разбираются: когда креститься, когда стоять смирно, когда нужно подать вновь пришедшим подручник. Могут даже свещи поправить у ближайших икон (и этим очень важничают).

…И вот чтец  от аналоя на клиросе торжественно провозглашает : «С нами Бог! Разумейте, языцы, и  покоряйтеся – яко с нами Бог!». И певцы по клиросам начинают распевать эти слова: «С на-ами Бо-ог!Ра-азумейте-е Яазы-ыцы-ы и по-око-оря-яйте-есяа, я-яа-ако-о с наами   Бо-ог». С каждым разом их пение звучит все слаженнее и мощнее: «…и покоряйтеся , яко с нами Бог!»…

Вспоминается стихотворение В.С. Соловьева «Святая ночь» :

Во тьму веков  та ночь уж отступила,

Когда устав от злобы и тревог,

Земля в объятьях неба опочила

И в тишине родилось: С нами Бог»..

Еще через час звучит величание: «Величаем Тя, живодавче Христе, нас ради ныне плотию рождешагося…»…Краткое  Евангелие от  Матфея….Простые слова о великом Событии…

Вот и стихера «Слава во вышенеих Богу»…Свершилось! Для нас снова родился Христос!

…Идет шестой час службы. Ряды молящихся постепенно  редеют:  кому надо успеть на последний городской автобус, кому боязно одному идти в глухую ночь домой, за кем-то из пожилых пришли (приехали) родные.  Торопливо положив отходные поклоны и шепотком поздравив соседей с праздником, люди, стараясь не мешать, тихонько выбираются из моленной…

Мы возвращемся домой во втором часу. Усталось. конечно, есть, но радостно: дождались, встретили Праздник и, самое главное, — все  вместе! Разговляемся по немногу, наспех.  Пробуем стряпню. Хвалим и благодарим  Хозяйку – ей снова все удалось!

… Позднее утро . Звонки нам и от нас. Поздравления и вопросы о христославах: может, уже были?

Как и в давние времена, в нашем доме до прихода христославцев  — тишина. Ни гостей, ни какого-либо шумного оживления. Тем более – музыки или телевидения. Кто что-то читает, кто ищет стихи к Ёлке, кто собирает подручники к приходу христославов (ведь на всех надо около десяти этих неизменных спутников старообрядческого быта!). Заново заправляем горевшие всю ночь лампадки, готовимся зажечь и свещи… Поглядываем в окна: из-за снегов даже остановить машину с христославами нынче негде. Вспоминаем, как в довоенные времена батюшка с двумя – тремя певцами ездил на лошади, впряженной в санки (желательно, нарядные). Возница был, так сказать, наемным, но из своих. Тогда подъехать к любому дому не составляло труда, разве что из –за  великих сугробов. В домах их везде ждали, угощали яблоками, печеньем. Тем же были и украшены ёлочки, все чаще появлявшиеся  в жилищах наших староверов. Только в нескольких, более зажиточных домах 70 лет назад на ёлках красовались покупные игрушки. Тогда первый день христославили в городе — до позднего вечера, а на второй день – после службы — отправлялись по ближайшим хуторам. В деревнях (на расстоянии 20-30 км от города) в те времена были свои молитвенные дома, свои  наставники и причетники. В советские времена  христославление было затруднено, его приходилось совершать едва ли не тайно. Особенно в многоквартирных домах. Молодые работали, старшие приглашали певчих  нередко  украдкой,  с оглядкой на соседей или неверующих зятьев… Лошади в городе исчезли. Батюшка  шел пешком обычно рядом с одной певицей. Две остальных шли поодаль, как бы отдельно…Правда, уже с конца 70-ых годов стало посвободнее, к тому же появились личные автомобили. Их владельцы заменили христославам кучеров…  Все равно, иногда приходилось до темноты ждать этого традиционного молитвенного поздравления своему дому. Поэтому и не принято было приглашать гостей к себе в первый день Рождества.

Современность вторгается в наши традиции не только чем-то плохим. Вот мобильный телефон: наставник по нему может уведомить прихожанина, что  христославы направляются к нему (будут через 20 минут или…). Человек может отлучиться на полчаса даже с работы и прибежать домой…

Сегодня праздник Рожества Христова.

Светло и как-то грустно мне,

Что не вернусь я к детству снова,

Что не вернусь я к дальней старине,

Когда морозным днем входили

С наставником причетницы в наш дом.

И ладаном растаевшем в кадиле,

Благоухала комната потом.

Слова молитв торжественно звучали,

Напевные славянские слова.

Мы всей семьей стояли и молчали,

Внимая чудной тайне Рожества.

…И вот теперь еще, сегодня,

Как отблеск тех далеких лет

Сиянье праздника Господня

Все излучает тихий свет.

(Иван Соловьев)

                        

Вот и мы дождались в этот раз почти  в полдень. Какая-то древняя радость всколыхнулась в душе, когда давно знакомые, 12 часов назад виденные люди гуськом зашли в заснеженный дом… Вроде бы они стали какими-то особенными, несли с собой нечто… Взаимные радостные приветствия. Пришедшие явно рады видеть почти всю семью в сборе, даже приехавших из-за далекой заграницы…

Как скоро пролетают мгновения этих  древних песнопений, освященных тысячелетней традицией…Как  и сотни лет назад уже здесь, на чужбине, поколения людей, чья кровь течет теперь в нас, ждали и вслушивались в эти заветные звуки и слова, так и мы,  теперешние, в ХХ1 веке,  в этот миг  как-то по-особому собранные ,  стоим, причастные тысячелетнему чуду и вековой традиции. Хочется и подпеть и просто слушать…Величания, земные поклоны…Все!  Что-то будет через год — не известно. А нынче все как положено: дождались, встретили праздник. Слава Богу за все!

Теперь можно по настоящему отобедать и отдать дань нашей красавице — Ёлке.

ЁЛКА В ДОМЕ   СИПАЙЛОВЫХ

Когда-то ёлку привозили из своего леса наши мужчины на лошади. Иногда отец привозил даже две — на выбор…В советские времена не стало ни лошади, ни своего леса. Иногда удавалось заказать елку в учреждении. где работал кто-либо из семьи (там привозили новогодние елочки, обычно очень маленькие для нас). Иной раз приходилось самим топать за 3-4 км в хорошо знакомые нам леса и выбирать себе по вкусу. Лесники тогда этим особо не интересовались. Боялись не столько  их,  сколько  любопытных злопыхателей: зачем это после Нового Года несут  ёлку из леса? Ага, значит Рождество празднуют!  Но Бог нас уберег. Нелегко было  двухметровое пышное дерево  ташить вдвоем на плечах по почти нехоженым снегам 3-4 км. Наезженых дорог избегали. Потом догадались привязывать «добычу» к т.н. спортивным санкам (без спинки и ручек).  С конца 80-ых годов ёлки стали продавать на рынке. Так что теперь мы имеем возможность  большого выбора –от полуметровой  малышки до трехметровой красавицы, которая и в дом-то не влезает… Убираем елку   по сложившимся  постепенно традициям. Начало им было положено нашими родителями в середине 30-ых годов ХХ века. Тогда, настояв на своем против  возражений стариков, они купили для первого своего ребёнка  и набор игрушек. Это был, по тем временам, для этой небедной семьи весьма дорогой комплект: звезда с ангелом в центре – на вершину, еще несколько меньших звездочек с вклееныыми в центр головками ангелочков, Вифлиемская звезда с пушистым «хвостом». Два деда-Мороза из лигнина со вклеенными красочными лицами. И может быть, самое дорогое – четыре длинные(по 1,5 м.) серебрянные цепи. Это то, что запомнилось. Материал цепей и звезд напоминает мелкую серебряную стружку.Он не кололся. но и не опадал как бумажный. За десятилетия эти цепи, конечно, утратили свой вид, а вот уцелевшие после пожара  1956 года  звездочки можно расправить  и получить представление о их первоначальном виде.

В первые послевоенные годы с рук можно было купить странные. нетрадиционные украшения, собранные из остатков стеклянных игрушек и бус.  Потом стали появляться игрушки для Нового Года  –шары, фигурки Дедов-морозов, сосульки, шишки  и какие-то  предметы с советской символикой. Наконец, последние десятилетия ХХ века  принесли образцы новых небьющихся украшений, яркие шуршащие цепи все больших  размеров,  разные электрические гирлянды.  Впрочем, от последних мы скоро отказались – в пользу живых огней ёлочных свечей.  Теперь игрушек так много, что их уже не разместить даже на большой елке. Поэтому  какую-то часть всегда оставляем «отдохнуть». В последние годы, при огромном выборе елочных украшений со всего света, мы по-прежнему не можем устоять  — и  все-таки покупаем  — но только по одной дорогой красивой игрушке. Еще и наши взрослые  дети привозят из – за границы  одну-две эксклюзивных вещицы. Да и  друзья, повидавшие нашу Ёлку, стали приносить ей в подарок что-нибудь редкое.   Таким образом, можно считать, что наша нынешняя Ёлка, в сущности, является музеем  елочных украшений последних 80-ти лет. Вот на   те самые давние рождественские украшения 30-ых годов ХХ века, купленные в тогдашней Латвии.

Фактически, нынешняя наша Ёлка – для взрослых, хотя бывающие на ней изредка дети рассматиривают игрушки с любопытством, не в силах вообще охватить всю эту пестроту и многообразие. В центре у ствола всегда помещаем  Старого, Главного Деда мороза. Нынче ему исполнилось 75 лет. Он уже не раз сменил свою шубу, но его приветливое румяное лицо по-прежнему встречает  уже третье поколение семьи.

И еще:  уже более 10 лет на Елке  закрепляем крупную дату года, выпеченную из домашнего песочного теста. Потом ее разламываем и делим среди своих.

Может быть, кому-либо будет интересно прочитать и о нашей традиии святочных вечеров.

 

                                 По старине торжествовали в их доме эти вечера

                                                                                                                                                (А.С. Пушкин)

              В давние годы нашего детства святки были для нас, детей, самым шумным и веселым временем. Никогда в доме не было столько гостей! Некоторые(дальние родственники из деревни за 60 верст) приезжали на несколько дней, другие появляись на пару часов застолья. В гости заходили не только свои – староверы, но и добрые друзья дома – местные обрусевшие немцы, инославные учителя. Молодежь  — несемейные, часто уже за 30, — играли в разные игры. Отгадывали шарады, пересылали друг другу особые карточки игры, называемой «Флирт цветов».  Каждая  карточка внешне напоминала страницу драматического произведения. Вместо действующих лиц – названия цветов. а при них — несколько слов без какой-либо связи с предыдущей строкой. «Почтальон» ли разносил и передавал адресату выбранную карточку  и называл, какой цветок  «обращается» к нему, или сам человек перекидывал по адресу свое «послание». Некоторые листки этой игры еще сохраняются в нашем доме. Я вижу на них и карандашные дополнения к печатному тексту…Конечно, играли только не семейные, хотя, наверно, были и исключения. Разумеется, было и нехитрое угощение, пара бутылок вина или домашнего пива. Рассказывали страшные истории и даже читали шутливые стихи. И, конечно, пели –пели русские песни –народны,  романсы на стихи русских поэтов и занесенные кем-то творения последних десятилетий. В том числе  — и «Занесло тебя снегом, Россия».

Иной  раз в это приятное общество врывались ряженые – чаще всего из знакомых же семей в городе или пригороде, явивштеся на паре упряжек.  В другой раз наша молодежь в масках или без них собиралась и уезжала на хозяйских санках куда-нибудь на вечеринку. Во время таких встреч завязывались знакомства,  часто имевшие благополучное продолжение.

К Крещенью  все разъезжались по домам (за девицами из дальней деревни приезжал отец ). Снова топили баню  — жизнь входила в свою колею. Правда, в конце святок или позднее Русское общество устраивало в каком-либо городском зале закрытый бал-маскарад.  Детей туда не пускали. так что вспомнить нечего.

После войны родственные и дружеские связи как-то сразу ослабели или вообще прервались. Война унесла нескольких  из тех добродушних весельчаков и певцов,  что бывали у нас. Другие стали семейными, «обребятились» — как тогда говорили. Да и сама напряженная обстановка послевоенной «перестройки» самых основ общества не располагала к  большим кампаниям. Вот тогда в семейном кругу из 5-7 человек, собиравшихся за столом у елки, наш тогдашний Хозяин и ввел традицию  чтения вслух  сказок Пушкина и вообще стихов. Свой вклад в общую копилку внесла и наша покойная мать: она навсегда подарила нам вынесенные ею из  русской школы 20-ых годов святочные стихи и песенку  о детском празднике елки. Последний куплет там такой:

«Пусть Господь пошлет всем счастье,

Кто заботится о нас.

Принимает кто участье

В этом празднике сейчас!»

Теперь думаю. что. может, все это началось с того, что с нас, детей ( как и во многих семьях) «требовали» стихов и награждали за это редкими тогда конфетами. Но и отец наш знал много стихов Некрасова, Кольцова, Никитина и любил     читать их и даже напевать, вначале —  только детям. А потом и мы стали просить его…В общем, так начались наши зимние «поэтические» вечера. По мере освоения программы классической русской литературы,  в это действо включались и подраставшие дети ( уже не за конфетку!). Иной раз звучали и прозаические отрывки – о чем-нибудь близком нашей, по происхождению и духу крестьянской семье… Шло время.  Вот и  внуки выросли, с детства приученные к такой традиции. Будущие невестки, привезенные для представления Дому, сначала не могли  «врубиться» в обычай читать под Ёлкой не только шутливые, но и вполне серьезные стихи. Однако теперь с этим свыклись и подыскивают себе какие-то свежие, еще не слыханные стихи.  Уже много лет мы с удовольствием вслушиваемся не только в знакомые с детства  строки Пушкина, Ершова,  Лермонтова, Некрасова, но и в пронзительные строфы Рубцова, трогательно близкие стихи О. Фокиной и др. Время от времени читаем вслух и грустные сказки Ирины Сабуровой, народные шотландские сказки и легенды, и вот недавно – даже слушали сказку из  Непала. Конечно, не подумайте, что у нас и гостей «замаривают» только стихами.  Звучит и музыка ( жаль. «невживую»). Старики наши пели до конца дней, только подпевать им было некому. Как и в тысячах русских семей, и в нашей утрачена традиция застольного пения. Пошли пластинки, магнитофоны …И сейчас любую желаемую музыку наш нынешний хозяин  находит в интернете и подбирает – «по желанию общественности» — для таких вечеров. И все – таки хотя бы в один из совсем домашних вечеров мы тихонько споем «мамину песню» и прочитаем  «её» стихи, а также любимые отцом «Генерал Топтыгин» Некрасова, «Русь» Никитина, «Два великана» Лермонтова, «Кто он?» Майкова и др. А сколько возможностей такого задушевного чтения – под  зажженной елкой, у теплой печки — дают отрывки из «Лета Господня» И. Шмелева!..

В такие святочные вечера молчит телевизор и не выплевывает на нас все беды и грязь современного мира. На душе мир. В семье – согласие. И даже наш старый кот приходит на наши посиделки и первым садится к печке. Здесь он бывает только на святки. Вот уберем елку, — он по привычке заберется на свой стул – и не дождется нас. Прости, дружище!